Фан-Творчество

Slash, Het

Слэш не приветствуется , сразу удалю .я против

НАЗВАНИЕ: Я тебя…
АВТОР: [Angel_Don`t_Cry] 
БЭТА: Сама себе бэта…
E-MAIL: missis.caulitcz@yandex.ru
КАТЕГОРИИ: POV, Angst, Romance 
ПЕРСОНАЖИ/ПАРЫ: Билл/Терри.
РЕЙТИНГ: PG-17
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ: Смерть главного героя.
СОДЕРЖАНИЕ: Она – его любимая девушка. Но лишь единственное растение смогло разрушить их идиллию…
СТАТУС: закончено.
ОТ АВТОРА: Я законченный любитель гета, и ничто меня не переубедит (разве что ствол у виска, да и то маловероятно), так что вот решилась написать небольшой фанфик про любовь, чувства потери (и заметьте, блин без извращённого секса!)
ДИСКЛЕЙМЕР: Отказываюсь от всех прав на персонажей. И извиняюсь перед ними за использование их имен и образов в своем фанфике.

Глава 1. Вечер. Поздняя осень больше не красуется вишнево-желтыми красками, а далекий горизонт отливает более светлыми оттенками голубого, нежели ночное небо. Одиноко смотрю в окно, жадно затягиваясь дымом дорогих сигарет. Резкий и довольно неприятный для тебя запах медленно заполняет всю комнату, проникая в каждую дверь, даже в твою, так плотно закрытую для меня. Твои редкие всхлипы заставляют меня вздрагивать, и чувствовать себя сволочью, которая так бестактно обидела беззащитную девушку. Твой голос.... Он с нежностью находится в моем сердце, не давая мне тебя забыть, резким движением двигаюсь к проигрывателю, и включаю диск с твоими песнями, пытаясь невпопад подпевать женскому голоску на записи. Сейчас ты точно улыбаешься, зная мои познания в русском, но я искренне стараюсь, чтобы ты меня простила, готов делать это любым способом. Твоя дверь открывается, и я чувствую запах цветочных духов, так неестественно смешивающийся с дымом моих Malboro, и давающих крайне неожиданный коктейль ароматов. Девочка что-то тихо бормочешь на своем родном языке-русском, а я ломаю голову, что же ты говоришь. Плотно закрываю окно, и вслушиваюсь в минорные нотки такого размеренного голоска, и шепчу на немецком: - Я тебя люблю.... Знаю, что ты понимаешь, ведь немецкий - основной язык нашего с тобой общения. Молчишь. Мне становится страшно, ведь я понимаю, что слишком сильно тебя обидел, и прошение будет иметь большую цену. Ты прикрываешь рот рукой и опять нежно всхлипываешь. Блеск янтарно-карих глаз посекундно блекнет, а в их уголках скапливаются прозрачные капельки, оставляющие на фарфоровых щеках горячие дорожки размытого черного цвета. Рядом с тобой я никогда не отличался нежностью, и опять резким движением подскочил к тебе, стараясь успокоить. 
- Терри, дорогая моя, любимая... Не плачь, я умоляю. Я знаю, я тварь. Я идиот, придурок, псих...
Её нежные губы закрыли мой рот поцелуем, обхвативши теплыми ладошками лицо. 
- Я не могу на тебя обижаться котёнок... - шептала возлюбленная, отрываясь от поцелуя, и снова прильнув к моим губам, она с особой страстью начала снимать с меня майку, но мои руки остановили её, проводя по загорелому плечу длинным ногтем. 
-Терри... Малыш, не надо, - быстро подхватив её на руки, я понес девочку к белоснежной кровати, так по-царски стоящей по самой середине номера, - Ты устала, должна поспать. 
- Но я тебя...
- Шшш... Я приложил палец к её губам, - Я тоже тебя очень хочу. Но не сейчас. Ты очень устал, малыш.
Еще раз провев рукой по её фарфоровому личику я со злостью устремляюсь к железной двери, так упорно отделяющей реальный мир от тебя, моей Терри... Моей любимой. Я отказал, и смело могу сказать, что я дурак. Снова её обидел, знаю, как она будет плакать, не поняв реальной причины моего отказа. Я хотел её. Очень хотел, но не желал, чтобы она думала, что мне от нее нужен лишь секс, а не её реальная любовь. Нырнувши в глубокий карман своей кожаной куртки, я нерешительно достаю недавно начатую пачку сигарет, зная, что когда вернусь к тебе, ты мило втянешь воздух своим маленьким носиком, и по-смешному сморщишься, бросая очередную реплику о вреде курения, и о том, что оно разлагает человека изнутри. А ведь мне, все-равно. Мой внутренний мир давным-давно начал разлагаться, начиная с самого начала карьеры. Такое дорогое слово как любовь, до твоего прихода не имело ценности в моей душе. Мозг медленно отрафируется от таких мыслей, и я решаюсь не думать об этом, чтобы избежать плохо настроения. Хочу думать о чем-то прекрасном, чтобы могло поднять настроение, и вспоминаю Терри. Её поцелуй, так сладко отдающий кровью, которая застывала на моем языке. Её самая вредная привычка, по которой можно выяснить волнуется ли она - девочка прикусывает нижнюю губу. В этой городской суете забывается все, что только можно, а голова неприятно побаливает, и отдает изменения в расшатанной координации, которая и без того не отличалась четкостью. 
Свет ночных фонарей изменяет краски улиц, превращая их в сказочные сооружения и замки, светящиеся сотнями разноцветных лампочек. С неким трепетом в сердце смотрю на окна отеля, в котором сейчас находишься ты. Глаза, находящиеся в практически полной темноте, не видят своего изящного силуэта, так печально согнувшегося на белоснежном подоконнике в спальне. Приподнимаю густо накрашенное лицо чуть вверх, и чувствую, как одинокие капли дождя бьют по лицу, оставляя потеки тонального крема на щеках. Еле вслух из губ срывается: Прости.... 
Я же знаю, что сейчас прейду к тебе, подарю огромный букет цветов, ты бросишься ко мне на шею, и мы отдадимся, друг другу без остатка, двигая своими телами в унисон своим же стонам, нередко переходящими в прерывистый рык, так смахивающий на борьбу двух диких зверей, борющихся за право над друг другом. Но почему-то не хочу этого. Это должно быть естественно, а не по моей прихоти. До сих пор помню твою первую реакцию на мои ласки. Ты так маленький ребенок, широко распахнув длинные ресницы, наблюдала за тем, как мои губы нежно покрывают всю кожу твоей руки, как я носом упирался в твою щеку, и упивался запахом твоего тела.... Запах горячего шоколада с ванилью. Так пахла лишь ты... Этот аромат надолго врезался в мою память, оставляя там очень живописные воспоминая о наших встречах. Мечтательно прикрыв глаза, я размашистыми шагами двигаюсь к ближайшему цветочному магазину, стоящему у меня на пути, и выбираю самый огромный букет нежно-малиновых роз, твоих любимых. Решительно протягивая деньги, и вижу опешивший взгляд продавщицы при виде меня. Незамедлительно расписываюсь в тетради, которую дрожащей рукой протягивает мне она, хватаю цветы и резкими уверенными чуть ли не прыжками двигаюсь к главной двери отеля. Розы оказались очень тяжелыми и колючими, отчего я чувствовал, как колкие шипы впиваются в кожу рук, оставляя широкие раны, на безупречных запястьях Я не чувствую боли, совсем. Мои мысли целиком и полностью с ней, там, наверху. С оживленным нетерпением, я бежал к лифту, уже покорно ждавшего меня с раскрытыми створками. Опять неестественно быстрым темпом, устремляюсь к дверям, и протягиваю ладонь к ручке, оставляя на ней капельки крови. Ты так мило бегала по комнате, и подпевала моему голосу на диске.  
- Зачем тебе запись, если есть я? - быстро подлетев к ней, я положил стебли роз ей на руки, и сказал быть осторожнее. Терри внимательно посмотрела на мои оцарапанные руки, положила цветы на кровать, и нежно взяла мою ладонь. 
- Билл, почему ты не можешь быть аккуратным, малыш?
- Я не малыш... - обиженным взглядом посмотрел не её я.
- Малыш... И еще какой... 
Она обняла меня за шею, и скрестила руки.
-Терри?
-Что? - она застенчиво подняла глаза.
-Ты точно этого хочешь?
Девочка молчаливо кивнула. Для меня этот жест был главным её ответом. Она скучает, и хочет быть со мной. Я чувствую, как её ладошка поднимает кисть моей руки, и взгляд сосредоточенно смотри на уколы шипов, после которых в ранах выступает кровь. 
- Тебе больно?
- Нет... 
Она целует царапину и медленно слизывает кровь, которая льется в изобилии. Ощущаю тепло исходящее от нее, этот запах горячего шоколада, смешавшийся с ароматом роз, все действовала мне на психику, и заставляло осознавать, что без тебя я не могу. Я как наркозависимый смотрел на нее, следил за ней... Каждое движение давало мне прилив сил, я не удержался, и, подхватив тебя на руки, потащил к кровати, как зверь уносит свою добычу. Свою. Это слово определяло все, ведь я любил только тебя, и был твоим. 
Прильнув губами к твоей шее, я чуть ли не раздирал майку на твоем загорелом прекрасном теле. Рукой ты подхватила моё лицо, и впилась в губы, предоставляя мне возможность продолжить. Лаская твои губы языком, я изучал каждый изгиб твоего тела руками, покрывая поцелуями твоё личико.  
Эта ночь была прекрасна, как каждая из тех, которую мы проводили вместе. Я не готов был тебе сказать, что я хочу тебя, я обожаю тебя... И самое важное и главное... Я готов был сказать... Я тебя…. Люблю...

Глава 2. Ночью я проснулся от странного шума: прерывистые глубокие вдохи, практически без выдохов, удар руки о подушку. Я не на шутку испугался, хоть и с трудом, я довольно быстро поднял голову с подушки, оглянулся, и увидел как Терри изгибая спину, пытается глотнуть воздуха, и явно попытки были не удачными...
- Тер... Ты чего, малыш...
Я схватил её на руки, и потащил на огромный балкон. Усевшись на диван, я положил её к себе на колени, и пытался с каждым поцелуем дать тот запас воздуха, так необходимый ей для жизни. 
-Терри... Любимая. Прошу...
Тонкая пелена боли разделяла нас сейчас, она не приходила в сознание, но и мне было трудно. Пытаясь высвободиться из цепей шока, я медленно возвращался в реальный мир, в котором на моих руках умирала любовь всей моей жизни. Истерично трясши её в своих руках, я все еще пытался её оживить. Всхлип, огромный вдох. Она приоткрывает глаза, и из них льются градины слез.
-Билл... Мне больно... Пожалуйста, перестань...
Я вижу, что мертвой хваткой вцепился в её шею, пытаюсь сдавить ключицу, и дать ей вздохнуть. 
-Ты жива, Терри! Как ты меня напугала!
Я обхватил её руками, и целовал лицо, бледные щеки, губы которые теперь имели сливовый оттенок. 
-Это наверно аллергия. Розы...
Любовь моя. Я мог тебя потерять... Я не верю. Сейчас мне нужно было покурить, чтобы прийти в себя, и отойти от шока, который бил в самый корень души, и старался лишить самого дорогого... Её... 
-Билл мне уже лучше, спасибо...
-Ты думаешь, я дал бы тебе умереть?  
-Шок... Но ты справился. Спасибо.
Она приподнялась и дотронулась губами до моего подбородка, а я обхватил руками её лицо, и начал целовать страстно, как в последний раз, как на прощание. 
-Не говори. Я бы вытащил тебя с того света.
Она начала смеяться, как будто ничего и не случилось. 
-Так значит все в силе? Завтра?
Она хищным взглядом изучала мою реакцию, и облизнула губы.
-Да. Конечно. Только я не обещаю вести себя прилично...
Я скрестил руки, и улыбнулся во все 32 зуба, изображая наигранную радость. Терри подняла руки над моей головой, пытаюсь соорудить нимф над моим помятым ирокезом. 
-Малыш, я не ангел... - Слова прозвучали немного грубее, чем было нужно.
-Да. Ты ангел дьявола... Сказала она и засмеялась, - Ты мой ангел дьявола.
Глава 3. Раннее утро, около 10 часов.
Чувствую её теплое нежное тело рядом с собой, и прижимаю её сильнее.
- Люблю... 
Фарфоровое существо поворачивается ко мне лицом, и шепчет... 
- Я тоже... - Как же много значат для меня эти слова! Как долго я хотел их услышать! И сегодня я расскажу маме о своей невесте. Мы будем сидеть с ней, болтать. Я на сто процентов уверен, что Терри понравится Симоне. Обязательно.  
 ***
Уже одетая на пороге стояла Терри, и застегивала пуговицы на дорогом пальто. Танцующей походкой я подскочил к ней, помог одеться.
-Билл, как мило. Обычно, ты помогаешь мне только раздеваться... - Она смеялась так, что я не смог удержаться, и улыбка расплылась по всему лицу, после чего я получил прощальный поцелуй. Она уже открыла дверь, и стала выходить, когда я притянул её к себе, обнял.
- Не хочу тебя отпускать...
- А я не хочу уходить...
Она долго сопротивлялась, Но после пустила мой язык, и после 5 минут страстного поцелуя, она выскользнула из моих рук, и гордо прошествовала по коридору. 
- Я тебя люблю! - Послышалось перед лифтом.
 -Я тоже, очень-очень! - пытался докричаться я, облокотившись одной рукой о дверной косяк, а другой, повисши на входной ручке... Я тебя... Очень-очень...

Глава 4. Глубина сумерек разливалась по всему городу, продолжая охватывать все большие владения. Наслаждаясь никотином, который испускала дымящаяся сигарета, я стоял у распахнутого окна, и смотрел на шоссе, такое оживленное, такое фальшивое. Выкинув еще не законченную сигарету, я накинул на плечи пиджак, и схватил связку ключей, направляясь к двери. Одним рывком я открыл её, и сразу же захлопнул, посмотрев на часы. Сейчас уже 6, а мне еще ехать по открытой дороге... Всегда любил скорость: ощущение ветра в волосах, свобода, непривязанность ко всему миру...  
Я с наслаждением прыгнул в машину и включил громкую музыку, пытаясь расслабиться перед таким важным знакомством. Выехав из основного города, я мчался по открытому шоссе, со скоростью 150 км/час, и следил за не частыми, иногда встречающимися знаками. За окном мелькали весьма не живописные пейзажи голых деревьев, таких одиноких, и несчастных... Все так бесцветно... Проспект за проспектом мир теряет краски, сменяя прекрасные огни бесцветным унынием. 
Еду все дальше и дальше. Хорошая дорога, гладкая, без оврагов, есть лишь один минус - слишком извилистая. За горизонтом видна огромная раскидистая крона какого-то дерева, такого могучего. Сильного. Его ветви сливаются с горизонтом, и чем ближе я к нему подъезжаю, тем сильнее убеждаюсь, что как это дерево могуче.  
Ветви, ветви, ствол... Машина... Что!!! Машина? Кто это? Резко торможу, оставляя на асфальте черные разводы шин, и успокаивая мотор, выскакиваю из салона, подбегаю к этому сильному растению, и вижу очень знакомый мне Феррари вишневого цвета... Терри... Ору во всю глотку её имя, пытаюсь высвободить всю свою боль. Одним резким прыжком я добираюсь к дверце машины, и вижу её лицо. Бледное, совсем без признаков жизни, как сегодня утром. Лицо моё изменилось, его перекосило от боли. Все смешалось вокруг. Огромное количество багровой крови вперемешку со стеклом, тонна искореженного железа, её хрупкое детское тело крепко сжатое между сиденьем и сдувшейся подушкой безопасности, вишневые розы, окровавленные и так умиротворенно лежащие на остатках лобового стекла...  
Я со всей силы ударил по ручке, отчего дверь отпала совсем, и я смог увидеть свою любимую полностью. Изодранные колготки и выдающаяся из кожи кость, не вводили меня в панику, наоборот отрезвляли мысли. Я попытался вытащить её, и как не странно, мне это удалось. Придерживая её за спину, я положил её на заднее сиденье своего Кабриолета, я держал её за руку, и чувствовал, как стихает пульс, холоднеет рука, и пальцы разжимаются в унисон моим крикам... Лишь моим крикам и её молчанию, которое теперь так оглушало меня...  
ПРОЛОГ 
Что такое смерть? Пустота? Тишина? Покой? Для нее может и да... Умиротворение, спокойствие, надежда...
Для меня её смерть оказалась моей собственной... Мой крик до сих пор стоит в ушах, её последний выдох, последнее - Прости -... Прощальный поцелуй, с тем же знакомым привкусом крови, таким знакомым, но таким ярким и потерянным. Боль души, крик, мой, её, взгляд потускневших глаз бледно-янтарного цвета... 
Мир рухнул, теряя все опоры на которых стоял раньше. Меня нет. Я умер вместе с ней...
На записке: Простите, прощайте, знай, Тер, я тебя очень сильно... Люблю... Я тебя… Очень сильно....

Автор: ''Toky/\ek@!"
Название: Его любовь, её ненависть
Бэта: Сама себе бэта...
Жанр: Romanse, OOC, BDSM.
Рейтинг: R
Размер: мини
Пэйринг: Билл/Шарлота, Том и другие второстепенные персонажи.
Предупреждения: постельная сцена между главными героями.
От автора: Сколько девушек любят его? Сотни? Тысячи? Миллионы? Возможно... Но кого любит он? Ни одну. И вот она, и его сердце покоряется. Но бывшая фанатка не то что больше не испытывает к нему чувств, а наоборот пылает ненавистью. Что делать? Он пытается понять.
Дисклеймер: Отказываюсь от всех прав на персонажей, и извиняюсь перед ними за использование их имен в данном фанфике.
 
- Наконец-то каникулы! - протянул на одной ноте младший Каулитц, с шумом свалившись в мягкое кресло, стоящее в самом крайнем углу дома.
- Да. Согласен с тобой. Наконец побудем дома, иначе я даже голос мамы забывать стал, - проворчал Том, потирая сонные глаза руками, - Я наверно пойду посплю. Голова после перелета болит ужасно. Ты тоже будешь отдыхать?
- Нет, - ответил брат, - Мне нужно сходить в магазин еще. Кое-что купить. 
- Ладно. Я не возражаю. Только прошу, одевайся естественнее, иначе на клочки фанаты разорвут, - добавил старший братец, удаляясь из зала.
- Хорошо-хорошо, - прошипел Билл.
 
Глава 1. Встреча.
POV Bill'a
Вечерний Берлин блистал яркими огнями, и лишь очки спасали меня от такого света. 
Серебристое небо, с редкими остроугольными звездами, за такой огромный отрывок отсутствия казалось мне чужим и холодным, как первый зимний лед, ставший редким явлением в нашей стране.
Я устало бродил по окрестностям Магдебурга, разглядывая каждый миллиметр родного места. Зеленая трава, уже с желтоватой проседью, молочно-синее небо, так неравномерно затянуто хмурыми облачками, погода всем видом показывает начало прекрасного времени года - осени. Довольно тепло, но редкие порывы западного ветра дают ощутить на коже дарственную прохладу. 
Дорога до магазина пролетает весьма незаметно, но время, проведенное в тесных стенах этого здания, привычное городское мышление возвращается на место. 
Без особого интереса хожу по всей площади, беглым взглядом изучая содержимое стеллажей, изредка ложа нужные мне вещи в тележку.
Не торопясь, бреду к кассе, опустив глаза, пытаясь найти в кармане джинс кошелек, как нахожу на светлом полу довольно приметливый телефон, ярко-золотистого цвета, поднимаю, с желанием узнать его принадлежность, смотрю на потухший экран, после нажатия клавиши который, вновь вспыхивает яркой подсветкой с милым изображением девушки и до боли знакомой мне группой Panic. Фанатка? Не похоже. Ведь поза не похожа на ту, в которую фанаты обычно становятся, чтобы обнять кумира. Выглядит это как домашняя посиделка, с громким чаепитием и разговором. Красивая, утонченная брюнетка безучастно сидит во главе стола, в обширном кабинете, ведь даже запечатленная часть внушает обширные размеры комнаты. Похоже на офис, в котором я обычно записываю песни. Продюсер? Нет. Он мужчина. А кто же тогда она?
Наверняка подружка одного из участников, но меня абсолютно не обязано это волновать. Кто я, а кто они. 
Прохожу дальше, замечая девушку с экрана, которая по-свойски беседует с продавщицей, медленно упаковывая покупки. 
- Извините, вы, кажется, уронили, - протягиваю ей сотовый, пытаясь не показывать дорогой маникюр публике стоящей впереди меня.
Юная мисс, оборачивается, и я замечаю, как пушистые ресницы девушки широко распахиваются, а локоны иссиня-черной копны волос, сползают на большие глаза, цвета крепкого кофе.
- Да. Спасибо что заметили и вернули, - протягивает она на довольно минорной ноте ровного, красивого голоса, и, касаясь кончиков моих пальцев, возвращает телефон в карман вишневых брюк, идеально сидящих на ней. 
Право сказать, находясь в этом помещении, дамочка уже пару раз сдерживала натиски, на мой взгляд, её фанатов, которые без конца фотографировались и брали у нее автографы. Значит это публичная личность. Даже не пойму, почему она не пытается прятаться от назойливых поклонников, до боли уже мне надоевших. Странная. Безусловно, она меня узнала, но ничего не сделала, что крайне необычно, ведь все люди тянутся ко мне, стараюсь завязать знакомство, но брюнетка лишь критично окинула взглядом, и отвернулась, вновь занявшись своим делом.
Взглядом провожаю её, замечая как дама резка на оборотах. Она села в дорогой Кабриолет, и машина с одного рывка выдала огромную скорость, оставляя за своими широкими шинами сизый дым и черные разводы на ровном асфальте.  
- Сумасшедшая! - воскликнула старушка впереди меня, на что получила весьма обычный ответ.
- Она звезда. Ей можно, - проговорила продавец, подняв глаза, и вновь опустив, пытаясь сосредоточиться на новом покупателе.  
Все это натолкнуло меня на весьма противоречащие мысли, и люди, стоящие рядом, пробежали быстрее, чем нужно, после чего, заплатив за все, я устремился к своему BMW, с разворота раскрывая дверцу, и как пуля, всего за пару секунд разгонюсь до 150 км/час, и чем-то начинаю напоминать себе психа.
А это милочка меня задела, и понять чем не могу. Равнодушием что ли? Черт! Не знаю. Знаю лишь одно - я узнаю, кто она, и что она делает с нашими прямыми конкурентами, или я не Билл Каулитц.
***
- Чего ты носишься как сумасшедший! - завопил Том, прижимая поводок к себе все ближе, стараясь обезопасить нашу любимицу от дорогих шин автомобиля.
- Ничего, - отвечаю совсем ровно, даже не имею никакого желания начинать скандал в первый день своего отдыха.
Взял покупки в руки, и зашел в дом, поздоровался с матерью, поднялся к себе, с силой кинув покупки на кресло, не позаботившись ни об их целостности, ни об их сохранности.  
Есть такое определение - нейтральное. Вот именно под эту категорию подходит и моё настроение, когда ноги шатаются, и хочется упасть, но знаешь, что на твоем лице тонна косметики, от которой тебя уже изрядно воротит. Да и вообще! Кто я? Баба, которой первым делом после сна необходимо накладывать макияж? Наверно я уже превратился в это.
Но как видимо процесс не обратим, как запущенная бомба, в выпотрошенным циферблатом, без определенного время взрыва, сработающая лишь в тот момент, когда точка кипения будет выше нормальной человеческой болевой планки. Как-то не больно хочется думать о таких вечных вещах на ночь...
Спокойствие. Месяц спокойствия. Тишины. Отсутствия косметики и маникюра. Я бескрайне рад.
Последний раз пробегаю глазами по комнате и плюхаюсь на свою любимую кровать, до которой руки моей матери так и не дошли после нового ремонта. Не люблю когда она трогает мои вещи. Воспоминания наполняют мою ноющую голову, сон овладевает...
Глава 2. Знакомство.
Сладкие объятья сна довольно быстро расступаются перед моими глазами, но просыпаться когда знаешь, что тебе не нужно идти и краситься, одевать килограммы побрякушек, строить довольную рожицу, намного легче, чем любые другие рабочие дни. Кто бы знал, как это все достало меня!
Так и хочется со злости набить какому-нибудь незнакомому человеку рожу, и даже не извинится за всплеск гнева, как гром, среди ясного неба обрушившийся на меня. 
В большинстве случаев я выгляжу ангелом, на самом деле таким не являясь. Милый, веселый, романтичный парень. Ха, лишь от одного упоминания об этой сказке, мне становится смешно. Романтика. Конечно, если рассматривать мои похождения наравне с похождениями Тома, я явно уступаю. Но тут никто ни за кем не гонится, нет глупых состязаний, я лишь получаю девушку, когда хочу. Раз в месяц. Раз в неделю. Я как-то не зависим от этого как мой братец, но все-таки бывают моменты, когда удовлетворяешь порывы злости отличным сексом. 
Да. Я не тот Билл Каулитц, который был раньше, мне уже не 10 лет отроду, и поэтому я могу делать все что захочу.  
Опять такие тяжелые мысли посещают меня с самого утра, если в моем расписании и бывают такие. 
- Билл, малыш, я приготовила тебе кофе, - вскрикнула мама, услышав скрип половиц.
Вот сколько раз говорил ей сменить лестницу на 2 этаж, с самого детства, ведь именно этот звук заставлял нас с Томом палится при позднем приходе домой.
- Мам, не называй меня малышом! - ответил я, садясь за стол.  
- Ну, если ты и в правду для меня еще маленький. 
- Нифига себе маленький, 25 лет... - прошипел Том, делая еще один глоток чая.
- Не выражайся при мне Томас! - недовольно посмотрела на нас Симона.
На этом нам утренний разговор и прервался. Я не торопясь, пил свой свежесваренный кофе, Том практически осушил кружку с чаем, как издал писк, похожий на высокий альт у ребенка, как вдруг, выпучив глаза на окно, закричал:
- А что эта сука здесь делает?! - не стесняясь, матери, на выдохе проговорил братец, получивший за свою несдержанность подзатыльник.
По улице грациозной походкой бежала та самая незнакомка с экрана телефона. Довольно милая: черные локоны вились по концам, не сползая на глаза девушки.
Спокойный дневной макияж, открытая майка, плотно облегающая тело и большой бюст, короткие шорты, красивые розовые кроссовки в цвет заколки на волосах, а в тонких, загорелых руках сжат багровый поводок, который обхватывали прелестные черные коготки, с дорогим маникюром. Впереди дамы, бежала изящная лайка, белоснежно-черного цвета, как из моих любимых фильмов про север. Собака, передвигалась рысью, сгибая довольно массивные лапы по диагонали, словно обученная лошадь на соревнованиях.
- Как она тут оказалась! - не унимался Том, изредка стуча кулаками по столу.
- Она живет здесь уже месяц, если ты не знал. Вот бывали бы у матери чаще, увидели бы её. И почему ты так взъелся? Это твоя бывшая подруга? - нашу маму всегда было трудно сбить с толку, поэтому я часто сравнивал её с Томом. Сколько пошлости бы ей не говорили, она даже не имела привычки краснеть.  
- Нет. Она же у нас не может встречаться с обычными смертными! Ты чего мам! - Том начал качать головой из стороны в сторону, закрыв глаза
- А, ну понятно, она тебе отказала, - догадливо протянула Симона, складывая чашки в посудомойку.
- Не мне. Она Девида отшила! Представь! - опять начал старший Каулитц. 
- Ну, я бы тоже так сделала. С какой это радости девятнадцати летней девушке встречаться с этим пенсионером, - теперь смех нашей мамы было трудно не услышать, на что собака девушки повернула морду в сторону нашего дома.
Девушка присела на колени рядом с любимцем и погладила, поцеловав в широкую мордочку, она протянула ладонь, и угостила его видимо чем-то вкусным, на что пес задорно потерся о щеку хозяйки и замахал пушистым хвостом, двигаясь по направлению к дому. 
- Какая милая картина, - Симона села рядом со мной, - Скажи что Шарлота и в правду красивая?
Видимо именно этим она вывела меня из каких-то своих раздумий:
- Да. Хороший пес, - ответил я.
- Дорогой, Шарлота, это девушка, собака у нее кажется мальчик. Имени я не помню, - мама сделала задумчивый вид, как будто стараясь вынести нужную информацию из головы, но безуспешно. 
- Девушка? Кх... А ну да. Милая. Так говоришь, её зовут Шарлота? - пытаясь сделать безынтересный вид, спросил я.
- Шарлота ван Блек. Кажется она сопродюсер мальчиков из Panic. Ваших друзей, - подмигнула она мне. 
- О да мам, друзей, просто братья они нам! - изголялся старший Кау в соседней комнате.
- Вот опять ты? Приезжал бы ко мне чаще, я бы и знала что у вас отношения плохие!
- Плохие мягко сказано! Хреновые... - поправил её Томас.
- Я сейчас зайду в зал, и сделаю то, что должна была сделать 25 лет назад! Подушку на тебя положить ненароком... - взрыв смеха у нашей мамы было не остановить, и я решил пройтись.
 - Лана, иди ко мне, милая.. - подозвал я собаку.
- Ты погулять решил? - спросил брат.
- Да.
Родственники сидящие в зале пересеклись взглядами, и стали хихикать, на что я просто уже выработал привычку не обращать внимания, и неспеша вышел на крыльцо.
- Малыш, иди ко мне, - послышалось за спиной.
- Я тебе сказала немедленно иди сюда, негодник!
Молчание. Я не собираюсь оборачиваться. Иду дальше, как слышу уже более громкий крик и прерывистые прыжки, явно в мою сторону. 
- Демон, фу... Стой! - уже кричала незнакомка, с уже знакомым мне голосом.
Вдруг я почувствовал резкий толчок, и свалился на землю, ощущаю тяжелую ношу, просто повисшую на моей ветровке. 
- Простите, с вами все в порядке? - девушка одним рывком стащила пса с меня и помогла встать, начав кончиками пальцев стирать с меня песок.
- Да. Все нормально... - ответил я, чувствуя некую боль в груди, и попытавшись её сдерживать.
- Вижу что вам больно, извините, пожалуйста. Он никогда себя так раньше не вел... Видимо ему понравилась ваша собачка, - усмехнулась Шарлота, опустившись рядом с Ланой, нежно погладив её по шести.
- Это Демон, мой так сказать главный защитник, - она повернулась к этой груде мышц, и погладила, - Демон, поздоровайся.
Не смотря на довольно не дружелюбный внешний вид собаки, он услужливо подал мне лапу и сел рядом с хозяйкой.
- А как зовут вас? - обратился я.
- Шарлота. Шарлота ван Блек. Для друзей Ширли, а вы как я полагаю Билл Каулитц, не так ли?
- Да. Очень приятно познакомится, - она пожала мою руку и устремила свой взгляд снова на собаку.  
- Извините. Мне очень лестно было с вами познакомится, но все-таки время не ждет. Мне пора на работу, - с важным видом заключила Ширли глядя на тонкое запястье с дорогими часами.
- Да. Конечно. Удачи тебе. 
Обменявшись улыбками, мы оба пошли домам.
Каждый день мы встречались и говорили. Бегали на перегонки как маленькие дети, я пытался отстать от летящего за мной Демона, невзлюбившего меня с самого первого дня. Я все больше узнавал о ней, и... Можно сказать что влюблялся... Все проходило так безучастно.  
Оказалось что девушка действительно сопродюсер группы Panic, она сидит в офисе, и вся документация о доходах, расходах, зарплатах и прочей ерунде, висит её шее. Довольно скучное занятие по её словам, поэтому пришлось разбавлять ей свой досуг созданием собственной музыкальной группы, после чего привязалось еще одно увлечение - танцы. Для её возраста, у Ширли отличный уровень, и девушка даже старалась поддерживать сирот в интернатах, создавая собственные кружки, занимающиеся этой благотворительностью. Да. Весьма обширная жизнь, и времени все меньше и меньше. Большую же часть же жизни по её словам у нее заняла работа с бумагами, при об одном умопоминании, о которых, вызывает смешные мурашки. 
Сегодня она первая позвала меня на пробежку, но на этот раз почему-то без собак.
Одевшись довольно тепло, девушка стояла перед моим домом, изредка поглядывая на часы, нажимая кнопки на сенсорном плеере, который выдавал ей оглушительные звуки через огромные наушники.
- Привет, Ширли, - я обнял её, уже привыкнув к такому приветствию.
- Доброе утро, Билли, надеюсь, ты выспался, - девочка прижалась ближе, обжигая холодную щеку о моё тело.
- Сегодня малый круг? - спросила она.
- Нет. Давай по-максимуму!
- Ты же опять выдохнешься, слабак! - засмеялась она, срываясь с места.
- Кто слабак? Я что ли! Ну, держись!
Затратив на пробежку около 30 минут, девушка срочно заторопилась на работу. 
- Черт, я опаздываю! - она сунула мне в руки мою куртку, и поспешила к машине.
- Шарлота, стой, - окликнул её я.
Девушка обернулась, и оказалась в моих крепких объятиях, через секунду превратившиеся в сладкий поцелуй, длиной всего в пару секунд. 
- Каулитц, ты с ума сошел?! 
Она быстрее пули побежала к своему Кабриолету, оставляя меня посередине улицы, опешившего и замерзшего. Что. Она что, ничего не чувствует?
Глава 3. Битва тиранов.
Почему-то мне так непонятно это же поведение: сначала обнимает, а потом, орет... 
Иду вверх по лестнице, молча, считая этажи, зная, что на 38 расположен её кабинет. Оказывается, что милая улыбка и пара росписей в блокноте, заставляют человека развязать язык, даже насовсем не нужные темы. Осталось совсем небольшое расстояние, которое я с легкостью преодолеваю за пару размашистых шагов.
Как порядочный человек стучусь. Жду ответа:
- Входите... - слышится с самого конца кабинета, словно это больной зал, отдающий эхом.
- Привет, Ширли... - протягиваю я.
- Чего тебе нужно здесь Каулитц? Как ты узнал....
- Я тут из-за тебя. Если ты еще не поняла, - перебиваю её, - Что произошло сегодня утром?
- Это я должна тебя об этом спросить! Зачем ты это сделал! - кричала она, пытаясь на обращать внимание на обстановку за стеклянной дверью, где персоононал офиса с интересном наблюдал за нашей размолвкой. 
- Мне показалось, что ты будешь не против...
- Когда, кажется, креститься надо, - недовольно рявкнула она, - И что ты вообще себе позволяешь?! 
- Почему ты так... Ты же нравишься мне... И я тебе тоже... Ты же была так мила! - не унимался я.
- Я мила со всеми, пока они не пытаются лезть в мою жизнь, а ты это делаешь крайне часто!
- Что ты имеешь ввиду?
- Все. Тебе начать с самого начала? - она язвительно посмотрела в мою сторону, ввев мне в сердце еще одну порцию яда.
- Будь так любезна... - ответил ей тем же.
- Ну, начнем с того, что я была твоя фанатка...
- Фанатка?
- Да фанатка. Не перебивай, пожалуйста. Прямо странно, что ты еще цел... Я ненавижу тебя, урод...  
Во мне кипело много граней после этой фразы, ведь я даже сообразить не мог, что ей сказать.
- Ты же сказала что ты фанатка, а не наоборот...
- Ха. Я уже не знаю кто я. Эти 5 лет, в диком, непроглядном тумане, где я задыхалась от любви к тебе, а ты, мальчик-романтик, вытворял с собой такое... Первое время. Любовь. До безумия. Защита. Как у матери к младенцу. Не осознанная. От сердца... А вот потом. Ты перешел все данные грани! Ты понимаешь? Что ты творишь?
Ты самый тупой человек... Самый... Не тот человек глуп, что совершает ошибки, глуп тот, кто на них не учится! Эти побои в детстве тебя ничему не научили?! Ничему? 
Она толкнула меня к столу, крепко прижав к краю, смотрела прямо в глаза, в то время как меня разрывало от её высказываний.
- Ты утверждаешь, что ты нормальный? Ты сам роешь тебе могилу! Своими действиями! Это что, брат тебя заставляет так одеваться? Или я? Это полностью твое решение. Зачем ты это делаешь?
- А если мне хочется? - выдавил я, сжимая отвращение, то ли к этому разговору, то ли к самому себе.
- Хочется? А мне хочется убить папу Римского! И что?! У каждого желания есть предел, который ты перешел! Мне не тебя жаль, а Тома и Симону! Мама хотела себе парней, защитников, продолжателей рода, а получился ты. Том, ему то это зачем! Почему из-за твоего вида, нормальному парню приписывают эту тупую любовь с тобой! Что люди о твоей маме думают?! Ты хоть раз задумывался? Эгоист. Да какой ты романтик! Твоя романтика как лживая маска. Тебе не надоело еще её надевать? Лицо не устает? 
Видимо твоя совесть исчезла в процессе эволюции. 
Косметика? Да ты уже окончательно баба! Ты не можешь выйти на улицу, чтобы не накрасить ресницы! По-твоему это нормально?
Нормальному парню побриться лень, а ты уже как дешевая шлюшка, просыпаешься за пару часов до отъезда, и начинаешь наводить марафет. Да. Просто супер-натурал! 
Ты говоришь и любви? Да что ты ней знаешь чудовище?!
Те люди, внизу, они любят тебя, твою наглую рожу с тонной пудры. Они верят такому подонку по имени Билл Каулитц! А тебе же плевать, что с ними происходит! Они умереть ради тебя готовы. А ты? Что ты готов сделать ради них?
Их мучают и бьют, только за то, что они защищают тебя. 
А что Биллу? Ему ничего. Он наслаждается признаниями Бушидо о том, что он хочет его отыметь! Это же так возвышает самооценку... Да кто ты вообще, что даже ответить, как мужик ему не можешь?
А эти дети, берут с тебя пример? Чему они могут научится? Красить лицо и заглядываться на однонополых друзей? 
Когда ты не нормален, не нужно тянуть за собой других. Мне Тома жаль до глубины слез. За что ему такое? Секс с собственным братом! Весьма мило!
- Ты его защищаешь? Что ты вообще имеешь в виду?
- Нет. И не притворяйся, что не понимаешь про что я. Просто он не заслужил. Да. Он тоже поступает неправильно, и поверь, ему когда-нибудь накажет Бог, послав с какой-нибудь милой сучкой вирус иммунодефицита, или такой нибудь другой заразы. Пусть этого никогда не будет. Парень остепенился, наконец. Умница. А ты? Сколько тебя не били, не издевались... Да тебя даже тыкают носом в то, что ты называешь стилем, молчишь, на что они отвечают издевками.  
Знаешь милый, с возрастом, я даже поняла что люди пишущие всякий бред о тебе не виноваты. Ты сам нагнетаешь все это. Понимаешь? Нет дыма без огня. Если бы ты не подавал повода, фанаты не приписывали бы тебе роман с братом, с продюсером, да с любым прохожим, черт возьми!
- А они это делают? 
Нахлынувшие чувства переходили за болевую планку, и хотелось плакать, но лишь это мне сейчас не хватало.
- Да делают. И верят в это. И ничем уже ты это не опровергнешь. Старт дан, и ты, моя милая ракета, уже не останешься на планете...
Я резко встал, почувствовав сильнейшую слабость, но все-таки сдержался:
- Это все что ты хотела сказать?
- Да, - сквозь слезы прорычала она, ставши к столу в плотную.
- А теперь ты послушай меня. У тебя есть братья, или сестры?
- Нет.
- Вот и закрой свой рот! Ты никогда не узнаешь как это! Меня Том вытаскивал из стольких передряг, из драк! Первую девушку мне, он помог найти. И не моя вина, что на обычные братские отношения у больных людей такие мысли вызывают! Расскажи это Тому, и он лишь посмеется тебе в лицо! Нечего жалеть мою маму, если бы она хотела что-нибудь поменять, она бы давно сказала, Симона не из тех женщин, которые молчат. Моя ориентация? Да что ты вообще о ней знаешь? Ты что, спала со мной, если нет, попрошу закрыть свой прелестный ротик на замок! 
Косметика? Когда эти уроды заставляли меня в детстве плакать, я поклялся, что они не увидят мои настоящие чувства, и эта тонна грима мне помогает. Я не чувствую таким ''открытым''. Что касается фанаток?
Они любят не меня, а как ранее тобою сказанную маску. Романтик. Возможно, и было когда-то. Но как видишь, мне нужны нормальные отношения, уже не мальчик, и прыжки по сцене меня не удовлетворяют, милочка.
Я все сильнее и дальше прижимал её к краю, тем самым чуть ли не загоняя её на стол, который она царапала дорогими каблучками.  
- Кто ты вообще такая чтобы говорить мне все это? Родственник? Друг?
- Я думала тебе нравлюсь, - процедила она сквозь зубы.
- Суки не могут нравиться! Я не знаю, как в твоем возрасте можно быть такой тварью. Что ты еще хочешь мне сказать? Что ненавидишь? Хочешь ударить? Бей, но объясни за что! За то, что любишь? А теперь ответь самой себе: ты придумала это все, потому что это так и есть, или просто тебя душит твоя мнимая любовь, от которой тебе больно, ничего как делать больно и другим ты не можешь? 
Она молчит, но я не намерен больше находится здесь. Двигаюсь уверенно, быстро. Ухожу из этого ада, где все пропахло её духами.
- Б-Билл... Подожди, - её голос дрожит как листок, очередной листок на осеннем дереве. Меня не волнуют её оправдания, и я ухожу без зазрения совести. Это уже не мои проблемы.  
Глава 4. Прости
- Лана, иди ко мне, - в очередной раз звал я собаку.
По идеально ровной дороге навстречу мне приближался до боли знакомый Кабриолет, на что я быстро поспешил уйти в дом, не желавши слушаться даже её голос.
- Билл, стой, прошу, - я нерешительно застыл в дверях, сдерживая поводок. 
- Чего тебе нужно? - рыкнул я, словно озлобленный пес, показывая, что болтать с ней я не намерен.
- Нам поговорить нужно, - виновато посмотрела она, опустив глаза в пол.
- А мы с тобой еще не обо всем поговорили? 
- Нет. Прошу. Билл... - умоляющий тон, всегда действовал на меня. Черт. Как тряпка.
- Хорошо. Чего тебе? 
- Может, зайдем в дом? Или пусть репортеры внимательно слушают и записывают? - уже повеселела Ширли. 
- Раз не боишься, - я пропустил её в дом, захлопнув дверь на замок, на что она даже не отреагировала.
- Я повторю вопрос: чего тебе? - издевался я, как она надо мной в офисе. 
- Я хотела извиниться, я была неправа, - виновато протянула девушка, сжимая руки в кулачки.
- Мне от твоих извинений ни холодно, ни жарко, - опять прорычал я, выделяя каждое слово высшей октавой своего голоса.
- Что мне сделать, чтобы ты меня простил?  
- Если бы я был Томом, я бы сказал тебе минет, но таким не являюсь. Так что. Дверь надеюсь где, ты не забыла, - без тени стеснения протараторил я, кидая ей ключи, но почему-то она бросает их в угол комнаты, и вплотную подходит ко мне.
- А почему же ты не Том? - начинает похабно лапать меня, на что мои ощущения как будто не в своей тарелке. 
- Потому что я - это я, Том это - Том. Нужен однодневный секс- это к не..... 
Просто не успеваю договорить, как Шарлота затыкает мне рот поцелуем, проглатывая все звуки протеста с моей стороны.
- Да чего ты творишь? - еле разрываю наш поцелуй, и набираю в легкие воздуха.
- Я думала ты будешь не против, - передразнивает она меня, и немного наклоняет голову, сосредоточив все ласки на шее.
Поцелуй. Влажные губы на ключицах. Игры языка на скулах, заставляют меня изрядно помучаться, чтобы не вытворить чего-нибудь из ряда вон выходящего.
- Ширли, не нужно! - пытаюсь остановить её, пока еще не поздно.
- Почему? Тебе не нравится?
Она постепенно переходит на губы, скользит по ним пальцами, изредка кусая меня, не больно, просто животная ласка. Инстинкт. Немного приподнимается на носочки, выравниваясь уровнем с моими губами, приоткрывает мой рот, и словно начиная дразнить, тянет за штангу.
Мне просто срывает голову от её поведения, но почему-то моё стальное терпение показывает закалку прямо сейчас.
Поцелуй рассыпаются по всему лицу, и тут она прислоняет горячие губы к моему уху, и начинает шептать:
- Малыш, давай только без зажиманий... Здесь только мы. А теперь покажи что я не права.  
Покажи что ты мужик, и что ты умеешь? Хорошо любимый?
Слова неумолимо застрявали прямо у меня в ушах, пока я стоял как вкопанный, Ширли маневренно расстегнула мой ремень, и бляха с резким шумом упала на пол, вместе с моим рассудком.
Я подхватил её на руки, и усадил на край подоконника, в то время девочка обвила мою талию ногами, плотнее прижимаясь ко мне.
- Ты хочешь, чтобы я показал тебе, что такое любовь? Что я мужик? - слово вырывалось через вдох, после каждого поцелуя, как град осыпавшихся на девушку.
Ширли уже вовсю изучала моё тело под майкой, как вдруг оторвалась от меня, и с какой-то детской долей испуга посмотрела мне в глаза. 
- Я никогда не думала что ты такой хрупкий... Как ваза.... На плакате это не видно... - продолжала шептать она.
- А я отличаюсь от плаката. Я могу целовать тебя, любить. Да и вообще, дать то, о чем были лишь твои мечты, - совершенно искренне говорил я.
В паху невыносимо свело, а её ножки все сильнее прижимали её ко мне, заставляя почувствовать каждый её изгиб.
Правевши одним плавным движением по бедру,
я закружил её в плавном полете, с нежностью уложив на кровать. Это дикое чудо плавно мерило моё тело поцелуями, так же мучительно долго снимало мою майку.  
Оторваться от алых губ уже просто невозможно, и я покорно отдаюсь её ласкам. Оба мы утопаем в безупречных красках кровати, оставляя все придуманные маски далеко позади, там, на заднем плане. Бросаем этот гниющий изнутри мир на пару часов, чтобы побыть в объятиях друг друга, и нам это удается. На радость нам. И на зло другим.
Глава 5. Утро.
Сладкие воспоминания и теплые объятия Ширли отвлекают от мыслей о раннем подъеме. Как-то странно я отодвинут на край кровати, а постель разобрана, звуки стиральной машины заглушают мои посапывания, в тот момент, когда Шарлота внимательно смотрит на меня, рисуя на коже странные узоры, с красивыми завитками, какая-то взбудораженная, с красивыми мокрыми локонами, с красивым ненакрашеным личиком. 
- Билли, ты не против, что я взяла у тебя пару вещей. Моя одежда немного выпачкалась, - с каким-то странным смущением прошептала она мне на ухо.
- Хорошо, но что случилось? - повернулся я.
- Ничего особенного.
- Ты не умеешь врать. Говори, - требовательно кинул на нее взгляд, и обнял за талию, удобно расположившись сзади Ширли.
- Правда. Обычный инцидент, - оправдывается она. 
- Опять врешь, - поцелуй в шею послужит отличным наказанием за вранье.
- Правда, Билл...
- Врешь...
- Да...
- Что случилось?
- Это смешно.
- Не вижу ничего смешного. Ты меня этим разговором больше пугаешь!
Она молча встала и показала пятно на подушке, с уже застывшей кровью.
- Ширли?! Ты молчала об этом?! Для тебя это нормальный инцидент?!
- Тихо, Билл... Просто подумала, что ты так отреагируешь... И решила промолчать...
- Промолчать? Промолчать она решила... - дразнил её я, - Все нормально? Ничего не болит? 
- Нет, все отлично. А так удивлен, как вижу. Ну да! Знаменитая стерва ван Блек дорогу пробила себе в таком юном возрасте через постель. Не надо верить разговорам, когда знаешь это может оказаться неправдой… Одно твое сомнение, и всё… Сразу можно сказать что игра не стоит свеч… Правда лишь то, во что ты веришь…
Она пожала плечами и поцеловала меня, издав прерывистый рык. 
- Черт, работа...
Я потянул её на себя, крепко прижав за талию, одарив еще одним поцелуем:  
- Сегодня у тебя выходной. Со мной...
- А вот мы и домааааааа, - протянул Том на высшей ноте голоса.  
- Сынок, ты где? - мама застыла в двери, и уронила сумочку на пол, - Мы помешали?
- Извините, миссис Каулитц... Мне наверно пора... - заторопилась Ширли.
- Эй, детишки, остаемся на своих местах. Только Билл, оденься, и идемте пить чай, мне детства с твоей голой задницей хватило. Хорошо?
- Да, миссис Каулитц, - услужливо сказала девушка.
- Симона. Просто Симона...
- Хорошо... - они обменялись улыбками, и мама, громко споря с Томом, ушла на кухню. 
- А ему вообще парни нравятся, - передразнила мама голос Тома, потом я услышал хлопок.
- Ай, за что?
- За то мать напугал, засранец!
Мы с Шарлотой сдавленно хихикнули, и снова поцеловались.
- Какие люди! - недовольно посмотрел на нас Девид, вошедший в сумкой апельсинов.
- Привет, - параллельно произнесли мы.
- Так значит вот оно как... Значит с ним можно, а со мной.
Через секунду, рука Ширли была плотно сжата в хватке Девида.
- Отпусти, мне больно! - завопила она.
- Что происходит в моем доме, черт возьми! - услышал я голос матери.
- Ничего. Симона, мы уходим. До свидания.
- Как это вы уходите? Девушка еще не выпила чаю.
- Мы уходим, - резче повторил продюсер.
- Нет, не уходите.
Моему терпения как любой другой вещи приходит конец. Одним рывком я заехал Девиду в челюсть, и Ширли отбежала от нас, прячась за мою спину.
- Ты уйдешь один, - я показал пальцем на дверь.
- Хорошо, - подавлено заключил продюсер.
В комнате стало тише, как вдруг раздался голос любимой:
- Кх... Билл, тебе бы и вправду не мешало одеться...
- Ах, ты так!
 Я повалил её на диван, и стал щекотать, - Как не стыдно мучить любимого парня...  
- Так же как и щекотать любимую девушку, - сладко сказала она, потянувшись к моим губам.
Эпилог
Всегда на жизненном пути попадаются преграды, неважно какие: большие или нет, трудные или легкие... Всегда это переживалось людьми крайне тяжело... И пусть ваша любовь никогда не превращается в ненависть... А вот ненавистью в любовь... Только если позволит ваше сердце...
The end